Эта процедура оставила в памяти латвийцев старшего поколения столь характерные впечатления, что иначе как приХватизацией ее не называют до сих пор. При этом, казалось бы, она осталась в прошлом — всё, что можно было развор… простите, «передать в руки эффективных частных собственников», было передано еще в 90-е годы прошлого века. Эффект известен: развалины на месте заводов и фабрик и призовые места в области заготовки металлолома. Теперь всё, что «неэффективно» производилось в Латвии, мы «эффективно» закупаем за рубежом. От электроники и микроавтобусов до лампочек и сгущенки.

Что интересно, при этом в ежегодных обзорах самых успешных латвийских предприятий постоянно и уверенно лидируют… немногие, еще сохранившиеся государственные предприятия. Они же, по исследованиям социологов, являются самыми желанными для трудоустройства. Конечно, в этом списке, кроме Latvijas valsts meži и Latvenergo, присутствуют еще банки и крупные торговые сети, но они, во-первых, не относятся к сфере производства, а во-вторых, совершенно не латвийские, если иметь в виду принадлежность их капитала.
Кроме упомянутых, в Латвии еще остались достаточно крупные и представляющие интерес для потенциального (иностранного, разумеется) покупателя предприятия. И пошли разговоры о необходимости приватизации. О причинах пишет на портале Pietiek экс-депутат Сейма Ивар Зариньш. С одной стороны, для финансовой сферы это возможность вложить «худеющие» из-за инфляции деньги в реальные активы, а не в «мыльные пузыри» на бирже. С другой — иметь возможность для существующего правительства скрыть от общественности дыру, созданную правительством в госбюджете в результате его предыдущего правления.
Зариньш откровенно называет это вредительством, «особенно, если государственные активы продаются в ситуации, искусственно созданной компанией, когда у компании плохой менеджмент, когда нет четкой стратегии развития, ни компания, ни отрасль (ни страна) не имеют четкого представления о целях, которые необходимо достичь, и задачах, которые необходимо выполнить, об их возможной синергии, устойчивости и, следовательно, возможностях и ценности компании в будущем».
Очень характерный пример — аirBaltic, стабильно убыточная госкомпания с огромными зарплатами руководству, поглощающая сотни миллионов бюджетных средств. Теперь пошли разговоры о том, что от нее необходимо избавиться и полностью или частично (через продажу акций) приватизировать. Вроде бы логично — зачем государству держать на балансе и нести убытки, пусть покупают частные инвесторы и попытаются что-то исправить. Население и пассажиры от этого ничего не потеряют. Кто летал «болтиком» знает — комфорт и сервис на уровне Ryanair (не кормят, постоянные опоздания и скандалы с багажом), а амбиции и цены как в бизнес-классе у Lufthansa.
Всё вроде бы так, но есть один нюанс — все последние годы руководство аirBaltic вкладывало средства в обновление парка, заказывая и покупая новые самолеты. Если компанию приватизировать, ее стоимость по законам рынка будет очень невелика, она убыточная, а потенциальный покупатель хочет прибылей. И новенькие самолеты, купленные за деньги налогоплательщиков, пойдут кому-то в качестве доплаты за риск.
Там, в сфере госпредприятий, много таких вещей, Ивар Зариньш пишет и про Latvenergo, которое вдруг озаботилось идеей продать дочернее предприятие ветрогенераторов (созданное опять же отнюдь не на деньги частных инвесторов). Да, в условиях рыночной экономики отказ от госсобственности может быть обоснован, но процесс должен быть открытым и понятным обществу. Если о планах продажи знает только узкий круг «нужных» людей, а подготовка ведется методами, описанными выше, то приватизация неизбежно будет делаться через букву «Х»…