«Со всех сторон в театр стекались люди…
На сцене был организован торжественный декор из пальмовых ветвей и лавра. Через всё это протянут красно-бело-красный флаг. Декораторы в спешке тянули гирлянды и вбивали гвозди. В зале воцарилась тишина… С левой стороны широко открылись двери.
Все встали. Череда серьезных людей (из Народного совета) немного тяжелыми шагами прошли через зал на сцену, таким образом символически указывая на первое выступление Латвии на всенародной сцене… Впервые свободный, впервые суверенный, впервые царственный прозвучал гимн Dievs, svētī Latviju!»

Так описывает события 18 ноября 1918 года латышская писательница Анна Бригадере. Момент был действительно торжественный, но до настоящей свободы было еще далеко.
Для любого народа, особенного небольшого по численности, страна — это что-то очень сокровенное, подарок от Бога, — поясняет историк Латгальского культурно-исторического музея, профессор Владислав Малаховскис. — В случае с Латвией ситуацию можно назвать феноменальной, поскольку в историческом контексте — почти 700 лет, начиная с XIII века, политическая сила в стране принадлежала иностранцам — сначала немцам, затем полякам, шведам в Видземе, царской России. В чем заключается феномен? В том, что латыши смогли сохранить свою культуру, самобытность, и в XIX веке осознавали уже себя народом и выросли до уровня нации. Народ — это достаточно широкое понятие, но нация — это уже народ, готовый провозгласить свою страну и способный взять ответственность за свое существование. Почему так произошло? На это были объективные факторы, поскольку иноземцы составляли маленький процент населения страны. Например, во времена существования Ливонского государства немцы составляли лишь 4—5% населения, во времена правления поляков здесь появились польские помещики, крестьяне, во времена царской России, особенно в Латгалии, отчетлива была видна политика русификации. И всё же… В конце XIX века латыши становятся гражданским обществом, начинают зарождаться политические силы. Главный момент в этом основании государства — это то, что были люди, которых можно назвать следующими государственными деятелями, не политиками, а именно государственными деятелями, которые рассмотрели потенциал во всем происходящем и взяли на себя эту ответственность, риск, поскольку на момент провозглашения государства не было ничего — ни территории, ни денег, ни армии, просто идея как таковая. Впрочем, не было еще и поддержки народа как такового. Ведь правительство Улманиса сотрудничало с немцами, участвуя в борьбе с большевиками. Да и немцы помогали латышской армии не от того, что им импонировало Латвийское государство.
Говоря о политическом контексте, конечно, это Первая мировая война — империи развалились, и на их обломках образовалась целая группа независимых государств. С одной стороны, появление Латвии, как считают некоторые историки, это стечение обстоятельств, поскольку претендентами на территорию Латвии были немцы, но Германия проиграла войну, начались экономические проблемы. В России по пришествии к власти большевиков началась Гражданская война. В то же время со стороны стран-союзниц — Англии, Франции и США — не было возражений по поводу того, что в Восточной Европе на осколках империи создадутся новые этнические демократические государства. С другой стороны, почему однозначно нельзя утверждать, что это было стечением обстоятельств, была общая геополитическая ситуация, да и это вполне закономерно, поскольку было бы очень странно, если бы Латвии не было. Ведь она была не единственным государством, возникшим в результате распада Российской империи, в западной части которой образовались также Финляндия, Эстония и Литва.
1917 год и отчасти 1918-й — это времена нестабильные, в 1918 году большевики после Брест-Литовского мирного договора отдают территорию Латвии (кроме Латгалии) немцам. Но фактически немцы правят и в Латгалии, вся территория Латвии находится под контролем немцев. Но заканчивается Первая мировая война, и приходит осознание факта, что возможность нужно использовать, тем более что у латышей есть политические объединения.
В 1917 году в России происходит свержение царской власти, и часть общества видит эти попытки либерализации, хотя в 1917 году о независимой Латвии еще никто не говорит — существует девиз «демократическая Латвия в демократической России». В этом году начинают формироваться политические партии. На территории Латвии формируются Земельные советы, самоуправления, скажем так, в Латгалии проходит первый конгресс, во время которого принимается решение объединиться с другими краями Латвии. И учитывая совокупность этих факторов, в ноябре 1918 года становится понятно, что нужно действовать, и на тот момент формируются два политических блока — в конце 1917 года в Валке формируется Латышский национальный временный совет, а в Риге формируется Рижский демократический блок. Представителям временного совета удалось добиться того, что 11 ноября правительство Великобритании признало Латвию de facto. Всё же в решающий момент политическим силам удалось договориться во имя общей идеи, и 17 ноября создается Латвийский народный совет в составе 40 человек. И 18 ноября происходит акт провозглашения независимого государства. Стоит отметить, что Народный совет не был выборочным органом, провести выборы удалось лишь в 1920 году, когда большевики были изгнаны с территории Латгалии. Свою страну нужно было еще отстоять.
P.S. Между прочим, существует версия, почему в день провозглашения Латвийского государства была сделана лишь одна фотография. Она гласит, что фотограф Вилис Ридзиниекс засмотрелся на красивую девушку, и его напарник использовал слишком много порошка для фотовспышки. В результате вспышка оказалась очень яркой, и обоих выгнали из зала. Возможно, всё было намного прозаичнее, учитывая уровень фототехники того времени.
А это уже исторический факт — на момент провозглашения независимости Латвии в зале присутствовал единственный политик из Латгалии, представитель Партии крестьян — Станислав Камбала.

Светлана Шилова