Помните, эти слова из песни «Я у бабушки живу»? Давно написана была и исполнена еще в прошлом веке, при другой социально-экономической формации, но проблема сокращения рождаемости уже была. Сегодня всё намного печальнее, в канун начала учебного года эксперт по финансам и налогам при Конфедерации работодателей Латвии Янис Херманис привел данные падения числа латвийских первоклашек. Будущих работников и будущих налогоплательщиков. При этом сегодня не хватает еще и около четырехсот учителей разных специальностей, но если тенденция сохранится (а с чего ей меняться?..), то строить новые школы и готовить побольше учителей просто не понадобится…

Так вот, если брать за точку отсчета 1991 год, то родившиеся тогда пошли в первый класс в 1996 году, и было их 33,8 тысячи. В этом году в первые классы пошли 20657 первоклассников. Это с учетом украинских детей, большая часть которых после окончания военных действий на территории Украины намерены вернуться на родину. Во всяком случае, они сегодня имеют такие намерения. Какие-то небольшие подъемы будут чередоваться со спадами количества, но общая тенденция такая — за парты будет садиться всё меньше детей. По прогнозам исследования, через десять лет, в 2035 году, получается что-то вроде 13 тысяч первоклассников. Так что авторы упомянутой песни, которых беспокоил срок «через сто ближайших лет», были откровенными оптимистами.
Упоминание об украинских детях неслучайно, беженцы из этой страны уже серьезно поправили демографические показатели Латвии. Звучит цинично, но многие страны во время прошлых войн и революций охотно принимали людей, ищущих убежища в более спокойных местах. Особенно если это были молодые, да еще и представители народов с близкой культурой. А славяне, к тому же с недавней общей историей и государственностью, в любом случае будут ближе и понятнее нам, нежели представители Юго-Восточной Азии или Северной Африки.
Однако исследование политического центра Providus о жителях Украины и их нуждах в Латвии открыло несколько неожиданную картину — примерно половина детей украинских беженцев в Латвии не посещают школы. Во всяком случае, очно, достоверной информации о том, учатся ли они дистанционно, нет. Ситуация странная, ведь речь идет о довольно значительном количестве детей. С одной стороны, латвийское государство, приняв их, взяло на себя определенные моральные обязательства за их дальнейшую судьбу. С другой — оно объективно должно быть заинтересовано в их интеграции. Просто по выше приведенным демографическим причинам.
Что же мешает украинским детям хотя бы посещать школу в Латвии? Главным препятствием предсказуемо является недостаточное знание языка и недостаточная поддержка для его изучения, подчеркнули исследователи. Вторая по важности проблема для детей — недостаток общения и негативное отношение со стороны сверстников и работников школ, следует из данных исследования. Собственно говоря, оба этих фактора сводятся к одному: дети не хотят попадать в незнакомую и, как оказывается, не слишком дружественную среду и в лучшем случае пытаются получить какое-то образование дистанционно на родном языке. Но если для старшеклассников это может быть вполне приемлемо, то для начальной школы это откровенный суррогат. В чем все могли убедиться еще во время пресловутого ковида. В такой ситуации родители младшеклассников (а это, опять-таки, достаточно молодые трудоспособные люди) получают дополнительный стимул уехать из Латвии.
Исправление ситуации очевидно — школы с обучением (в разной пропорции, в зависимости от возраста) на украинском языке. Среди беженцев имеются профессиональные педагоги, а в случае их недостатка этот вопрос легко решить на межгосударственном уровне. Это же совсем недавно было официальной «фишкой» латвийских политиков — национальные школы, просто образец европейской интеграции! Было, да прошло… Причем, по иронии судьбы, прошло именно тогда, когда украинские беженцы оказались в Латвии. Потому что война на Украине стала удобным поводом произвести тотальную латышизацию школьного образования. Но показная официозная «солидарность с Украиной» мало коснулась реальных нужд простых людей, пострадавших от войны. Потому что она основана не столько на любви к украинцам, сколько на отрицании всего связанного с русским языком, на котором изрядное количество украинцев по паспорту говорят без всяких проблем. В результате люди видят эту фальшь и соответственно к этому относятся.
Впрочем, пессимистический прогноз Яниса Херманиса может и не сбыться, опыт большинства европейских стран показывает, что демографическая пустота успешно заполняется представителями других, более мобильных народов. И с рождаемостью у них всё обстоит очень даже неплохо.