Спросите любого резекненца, куда он носит ремонтировать свою обувь, и есть большая вероятность того, что в большинстве случаев в ответ вы услышите, что это обувная мастерская Kristāla кurpīte, которую в далеком 1997-м в городе открыл сапожник Андрис Качканс, в коллекции которого, между прочим, более 1000 фарфоровых, стеклянных и кожаных туфелек и ботинок, коллекционирование которых его страсть, но еще большая его страсть — это ремесло сапожника.
— Спасибо родителям, что отправили меня в школу, где обучали изготовлению обуви (прим. автора — Рижская профессиональная школа), я, как и все парни, хотел с тракторами возиться или шофером быть, — рассказывает Андрис. — Так, наверно, сложилось еще и потому, что сапожником был и мой прадед. В то время ремесленники были в каждой усадьбе, от моего прадеда у меня еще сохранились колодки, с которыми он работал.
Когда я закончил школу, мне предлагали остаться в Риге в «Элеганте», очень престижном обувном ателье. В Резекне у меня была практика в нашем Комбинате бытового обслуживания, и я вернулся обратно. Здесь были очень хорошие мастера, хотя в коллективе я был самым молодым, меня морально поддерживали. Я ни разу не пожалел, что пришел, к тому же здесь я прошел всё от «А» до «Я», ведь в школе обучали достаточно общим вещам.
— В масштабе Латвии Вы чуть ли не единственный, кто занимается пошивом обуви для народных коллективов в таком большом объеме. Наверно, с наступлением сезона работа здесь просто кипит?
— Как-то так это и происходит. Мы уже привыкли, что, например, сегодня всё подобно молочной пене льется через край, а в другие дни всё спокойнее. В этом смысле наиболее тихое время — это лето. Я работаю не только в Латвии, но и выезжаю за ее пределы, поскольку именно там черпаю идеи и приобретаю опыт, которые мне необходимы в моей сфере деятельности. Особенно мне нравится ездить в Эстонию, на их Праздник песни. Везу свои идеи туда и привожу идеи оттуда. Также общение с людьми, разговоры, это просто фантастика!
— Какое самое отдаленное место на Земле, где носят созданную Вами обувь?
— Три пары обуви отправились в Африку, куда именно — не знаю, но три пары лаптей уехали. Когда пришел клиент и сказал, что они отправятся в Африку, для меня это было просто «вау»! Очень приятно, что не только в Латвии, но и те латыши, которые живут за границей, звонят, заказывают обувь перед Праздником песни.
— Это правда, что по обуви можно определить, что из себя представляет человек?
— Я бы сказал так, когда я вижу человека, то в первую очередь смотрю на его ноги. Это профессиональное. Вот у вас, например, отличные сапоги!
— Какие главные качества в этой профессии? Терпение прежде всего?
— Да, терпение это самое главное, но должна быть еще и творческая жилка. Здесь должно быть творчество, каждая пара обуви разная, разная кожа, из которой она сделана.
— В Вашей семье творческая жилка есть у всех, знаю, что одна из Ваших дочерей тоже связала свою жизнь с кожей?
— У меня три дочери, и у каждой из них есть творческая жилка. Младшая Анна закончила Резекненскую школу дизайна и искусств, я беру с собой на ярмарки, ведь это всё совсем по-другому, в жизни всегда пригодится. Будет она использовать этот опыт потом, это уже другой вопрос. Мне нравится, что она едет со мной в Эстонию, и у нее есть возможность общаться на английском языке, который она отлично знает, для молодежи это хороший шанс. Средняя Зелма сама в Риге нашла учебное заведение, где научилась работать с кожей. Старшая Илзе бухгалтер, в свое время, когда училась еще в бывшей Резекненской высшей школе, обучалась у кожаных дел мастера. Она умеет делать переплеты для книг и другие вещи. Дочери уделяют внимание и моим делам, когда меня нет.
— Кожа как материал, насколько легко с ней работать?
— Когда я вижу кожу, я таю. В Латвии давно нет заводов по изготовлению кожи, в Литве тоже уже два года как нет, я договариваюсь с охотниками о поставках кожи. Я люблю разнообразие кожи. Это разнообразие дает мне ощущение и понимание того, кому что надо. Люди разные — кому-то нужно изделие из более жесткой кожи, кому-то мягкой. Есть обувь для коллективов, для театров, например, в Даугавпилсе есть интересное общество исторической реконструкции — для них изготавливал офицерские сапоги по изображениям, которые они нашли. В прошлом году я сотрудничал с Латвийской национальной оперой, был от них заказ, вроде ничего особенного, но всё же это дало мне стимул высоко держать свою планку и продолжать развиваться. Если сидеть на месте, ничего не произойдет, нужно ехать к клиенту, слушать, чего он хочет. Благодаря этому заказу в моей мастерской было создано что-то новое, чего до сих пор не делали — это мужские и женские танцевальные туфли с раздельной подошвой, танцоры поймут, о чем идет речь. Это не совсем балетные пуанты, но что-то похожее. Они очень мягкие, удобные как тапочки и идеальны для сцены. Конечно же, создавать их было нелегко, ведь раньше при обувных фабриках были лаборатории, где перед запуском на производство создавались образцы, которых могло быть и десять пар. Мы столько не создаем, но два-три образца необходимо, чтобы, как говорится, довести изделие до ума и получить конечный результат, который устроит клиента. 
Сейчас ремеслу сапожника нигде не учат. Немного в Алсвиках, но там в основном учат ремонтировать обувь, а это уже нечто совсем иное, и как бы грустно это ни звучало, в наши дни профессия сапожника — это исчезающая профессия.
— Где Вы нашли свою команду? Легко ли найти работников?
— На тот момент, когда открылась Kristāla кurpīte, у меня уже была база, резекненские сапожники, в городе были люди, которые владели этой профессией. Когда мы начинали, нас было трое.
— Когда Вы на работе, где Вас можно найти — в кабинете или, может, за швейной машинкой?
— Меня практически невозможно застать на месте, но с утра обычно работаю с бумагами, разговариваю с клиентами — каждый день он разный.
— Вы стали Почетным гражданином в этом году, что это для Вас значит? Вы были к этому готовы? Нужны ли вообще подобные награды?
— Не знаю даже, как ответить. Я не могу сказать, что жду чего-то, я стараюсь работать со своими идеями, хочу реализовать, и получается тогда, когда получается. Эта награда в какой-то мере заставляет меня испытывать чувство долга и держать себя на достаточно высоком уровне. Нужны ли такие награды? Может, и нужны, нужно что-то другое. Мы бежим в ежедневной суматохе, друг друга не видим, а так, кто-то вспоминает о ком-то. В целом это неплохо, так или иначе, у каждого свои мысли на этот счет. Наверно, всё-таки нужны. Мне нравится то, что я делаю, для меня моя работа — это удовольствие, я получаю удовольствие от общения с клиентами. Когда я возвращаюсь с ярмарок или от коллективов, я столько энергии в себе везу, что в Резекне обратно еду с песнями!

Уже совсем скоро, с 10 декабря и вплоть до Рождества, в подвальном помещении мастерской начнет работу Рождественский рынок, который впервые Андрис организовал три года назад, правда, проработал он всего пару дней — из-за ковид-ограничений торговлю пришлось прекратить. В этом году рынок будет, и ремесленники уже очень активно интересуются возможностью предложить горожанам свои товары. В этом году будет около 15 мастеров, представителей различных ремесел, которые предложат на продажу украшения, изделия из керамики и дерева, мед. Будет и наш латгальский, очень популярный кофе KUUP и, конечно, изделия самого кожаных дел мастера.